Вещей она взяла минимум, рассудив, что если что понадобится, можно докупить. Так что, шагая налегке по перрону, она искала киоск, за которым ее будет ждать Геннадий. Почти у самого киоска она вдруг отпрянула и прижалась спиной к стене. «Боже ты мой праведный!». Сердце колотилось, в висках стучало. «Это что, он солить нас собрался? Какой позор, вот тебе и отличный мужик! Ой, какая же ты, Надька, дурр-ра!!! Ведь подсказывало сердце». По ту сторону киоска  стоял высокий, ухоженный Геннадий, озираясь по сторонам, а с ним еще две женщины с дорожными сумками. «Да, Гена, решил уже выбирать, так наверняка!». Ноги дрожали, еле оторвавшись от киоска, Надежда поплелась в здание вокзала. Что теперь делать? К соседям не поеду, позориться не буду. Знакомых больше нет. И Надежда, кляня себя за неосмотрительность и наивность, решила купить обратный билет. Слезы текли ручьем. Последняя надежда, да еще таким неприглядным образом рухнула.

И тут она услышала радостно- восторженное:  «Тетя Надя, тетя Надя! А я знала, что Вас еще увижу, знала!». Роза тормошила, крутилась вокруг: «Деда, Ромка, сюда, сюда!».  Александр, узнав  в чем дело, немного подумав, шутливо сказал:  «Слезы только поэтому? Ой, да  какая же беда! Да пусть это будет его проблемой. Ну, что, архаровцы, не дадим испортить хорошему человеку отпуск? Забираем к себе?». Дети ответили хором: «Забираем!». Не дождавшись согласия, Ромка подхватил ее сумку, а Роза, взяв под руку, потянула к выходу. Надежда, отговариваясь и размазывая слезы, сначала упиралась, а потом, сказав себе: «Да пропади все пропадом, и… пропадать  так с музыкой! Не возвращаться же назад».

Встречал их коренастый, плотный, с кустистыми бровями мужчина. «Это моя родственница, Надежда, везем показать наши южные прелести», - представил гостью Александр. Потому, как часто обращались к ней Рома и Роза, показывая окрестности, как прижималась и шептала на ушко Роза со стороны можно было действительно подумать, что знакомы они «сто лет», что Надежда, действительно, их  родственница.

Дом  гостью поразил.  Небольшой,  с высоким крыльцом. Перила и стойки, ставни были любовно выпилены, выстроганы и отполированы. Сам домик стоял в глубине усадьбы, и со стороны ворот он казался ажурным, игрушечным. Дорожки засыпаны  круглыми  белыми,  шуршащими под ногами камешками. Воздух от обилия начинающих зацветать всевозможных цветов и кустарников, был ароматным, насыщенным, казался плотным. В доме на второй этаж вела винтовая лестница, она была сделана в одном стиле с крыльцом. Полы и детали деревянные, мебель под старину. И в то же время простота интерьера создавала единый ансамбль. И повсюду цветы, цветы. Надежда сама была любительницей домашних и садовых цветов, но такого …. Дух захватывало. Она ходила от одного цветка к другому, не переставая  удивляться: «У вас рай, просто рай. Как вы успеваете за всем этим?». Оказалось, пока жива была Роза, управлялась она. А сейчас поливает, подкармливает Александр и дети, а когда   нужно пересадить или когда  уезжают, за цветами ухаживает  женщина, которой они платят. Так хочется всё сохранить в память о Розе.

А еще было огромное количество фотографий - семейные, на отдыхе, в саду. Но больше всего было фотографий Розы.

Около одной из них Надежда задержалась. С большого портрета на неё смотрела, действительно, красивая женщина. Большие серые глаза, темные брови. Пышные волосы  пепельного цвета обрамляли утонченный овал лица. Женщина знала, что красива.

Продолжение в следующем номере…