Продолжение. Начало в №…

В конце 30-х годов отец и старшие дети семьи Щученко, чтобы не подвергать семью репрессиям, вступили в колхоз. Павел Яковлевич работал конюхом, его назначили сюда, потому что он хорошо разбирался в лошадях и умел их лечить. Фёдор был хорошим помощником отцу, добросовестным и исполнительным в колхозе.

Вспоминает Н.П. Давыдова: «Федя был физически очень сильным - легко поднимал на вилах копну сена и играючи поднимал её на скирду. Был он высокий и очень жилистый».

В это время в Абрамово уже существовала  комсомольская  ячейка, однако, несмотря на предложение вступить в комсомол, Фёдор не сделал этого. По-видимому, обида за разорённое хозяйство отца не прошла. Ведь после раскулачивания семья стала жить гораздо хуже. Из воспоминаний Давыдовой Н.П.: «До коллективизации наша семья очень хорошо питалась. Особенно нам нравилась домашняя колбаса, которую делал тятя из собственной говядины и свинины - часть шла на продажу, а часть съедали мы сами. Продавая излишки мяса, покупали сахар, конфеты, керосин, ткани и многое другое. После коллективизации домашнего скота у нашей семьи почти не осталось».

Фёдор Павлович хотел уехать в город, но в сельсовете не дали паспорт, и он остался в селе. В Куйбышеве он познакомился с девушкой по имени Прасковья. Вскоре они поженились. Через год родился первенец Толя, который, к сожалению, вскоре умер. В 1938 году Федора призвали в ряды РККА. Вспоминает Н.П.Давыдова:  «Федю провожали всей улицей. Соседи, друзья, знакомые желали ему успешной  службы.  Он мне запомнился - высокий, красивый, сильный.  На железнодорожном  вокзале  брат обнял нас в последний раз. Больше мы никогда его не видели».

Фёдор служил в Белоруссии и до начала войны регулярно присылал письма и фотографии. Письма не сохранились, а несколько фотографий уцелело. Н.П. Давыдова вспоминает: «Когда началась война, мне было 20 лет. Я работала в колхозе механизатором. От брата Феди не получили ни одного письма. Из сводок Совинформбюро мы знали, что наши войска оставили Белоруссию. Через несколько месяцев после начала войны в Абрамово стали возвращаться солдаты – инвалиды, они тайком  говорили, что немцы очень сильны и наша армия понесла большие потери - кто убит, кто ранен, кто и попал в немецкий плен». Вспоминает В.П. Щученко (брат Фёдора Павловича): «Если в село возвращался солдат, то мама посылала меня узнать, не встречал ли он где братку Федю.

Когда я возвращался домой, то мама по моему виду  определяла, что хороших вестей нет. За годы войны в Абрамово пришло более 100 похоронок. Но что случилось с Фёдором, никто ничего не объяснял».

Павел Яковлевич и Вера Максимовна надеялись на окончание войны, но среди вернувшихся с войны абрамовцев Фёдора не было. Вспоминает В.П. Щученко: «После войны мама часто плакала, вспоминая Федю. Отец крепился, но было видно, что ему тоже тяжело. В 1948 году в Абрамово был открыт памятник погибшим односельчанам, но имя брата не прозвучало ни как погибшего, ни как пропавшего без вести. Как будто его вообще не было. Это был тяжёлый удар для отца и матери, для всех нас».

Мать Фёдора, Вера Максимовна,  после войны писала  по многим инстанциям, надеясь узнать правду, где же погиб сын. Тяжело было наблюдать матери митинги, проходившие 9 мая в Абрамово у памятника погибшим  в Великой Отечественной войне - так было в 1955 году и 1965 году на 20-летие Победы. Ведь имя сына здесь никак не упоминалось. Находились такие люди, которые из-за спины могли сказать, что Фёдор чуть ли не предатель и «враг народа». И, по – видимому, так и не узнали бы ни отец и  мать, ни братья и сестры о судьбе Фёдора Павловича, если бы не случайность ...

В Москве в Министерстве Обороны служил уроженец с. Абрамово, дальний родственник Мошков Василий Алексеевич, который по каналам Министерства Обороны и Международного Красного Креста смог установить судьбу Ф.П. Щученко. Справка, в которой указывалось, что Фёдор Павлович Щученко умер 8 февраля 1945 года от туберкулёза в больничном бараке концлагеря Заксенхаузен, пришла в Абрамово в 1968 году. Вспоминает Н.П.Давыдова: «В 1968 году пришло письмо, из которого мы узнали о судьбе брата Фёдора. Мама после этого  долго  плакала о том, что не  может увидеть могилу сына. Потом немного успокоилась и уже жалела тятю, который умер ещё в 1956 году, так и не дождавшись вестей о сыне. После  получения этого письма  мама вскоре умерла».

Фёдор Павлович служил в Западном военном округе, который подвергся сильному удару немецких войск – значительная часть наших войск попала в окружение в районе Белостокского выступа и в районе Минска. По разным оценкам «в Белоруссии попало в плен от 300 до 600 тысяч советских солдат». Таким образом, с большой долей вероятности можно предположить, что в одном из этих котлов и был пленён Фёдор Щученко.

Была ли возможность у советских военнопленных  выжить в немецких  концлагерях?

Окончание  в следующем номере…

По материалам А.В. Щученко.