ОБ АВТОРЕ: Николай Антонович Курбатов родился в селе Ново-Георгиевка Оренбургской области 19 декабря 1924 года. После школы поступил на фельдшерско-акушерские курсы в Оренбурге. После отлично законченного первого курса 5 июля 1941 г. был арестован по обвинению в антисоветской агитации. После полуторагодового следствия был осуждён на шесть лет лишения свободы, срок отбывал в Нижне-ТагилЛаге, где с товарищами по несчастью строил знаменитый металлургический комбинат. В 1949 году был вновь арестован по сфабрикованному делу, по той же статье, но дело рассыпалось. Однако в «назидание» он был сослан в Сибирь, так и очутился в селе Зоново, тогда Михайловского, а теперь Куйбышевского района Новосибирской области.
Сейчас Николаю Антоновичу 86 лет, второй год он с супругой Любовью Архиповной живёт в Иркутске, но по- прежнему поддерживает связь с редакцией нашей газеты.
Мы, старое поколение, смотрим теперь в прошлое – будущего у нас осталось мало. В нем, этом прошлом, остались наши радости и горести, вот и смотрим мы на ушедшее с волнением, сравниваем его с настоящим. Незря же мудрые утверждают, что всё познаётся в сравнении, и это так. Вот и сравниваем, и сопоставляем мы прошлое с настоящим – хуже было то или другое, или лучше. А недавно мне удалось совершить путешествие в прошлое. Да, да. Каким образом? На автомашине. Причём – в полувековую давность! Вот как это было … Отправиться в прошлое мы решили с товарищем на его «Запорожце». Наметили себе маршрут: Зоново – Чумаково - Балман - Горностали. Там – конец пути. Ну и обратно, конечно. Итак – отправимся по маршруту.
ЗОНОВО. Об этом селе я писал много, пишу ещё и сейчас, поэтому – сначала заострим внимание на дорожных впечатлениях. Сразу же, за околицей села, по обе стороны дороги – посевы зерновых, лесные колки. Дорога! До недавнего прошлого двадцатикилометровое расстояние до села Чумаково в сезонные распутицы преодолевалось за несколько тяжких часов. Теперь же это расстояние проезжаем за тридцать минут! В этом – преимущество настоящего! Но раньше, проезжая этим же путём, в любое время года можно было любоваться таким зрелищем: на покрытых куржаком деревьях, расцвеченных восходящим солнцем, словно фонари, гроздьями висели стаи косачей, куда-то с шумом торопились пугливые куропатки. Вдали, у незаскирдованных копён соломы усердно мышковали лисицы. И радостней становилось на душе, оживлённой от увиденного - наполненной сутолокой жизни дикого зверья и птицы!
Сейчас, к сожалению, такой картины не увидишь – всё пространство, покуда видит глаз, пустынно и скучно до озноба. Проезжая озёра, когда-то изобилующие карасём и другой живностью, отметишь про себя, что они пустынно мертвы и теперь безрыбны. На зеркальной их глади не увидишь теперь ни семейства лебедей, ни утиных выводков, ни по-хозяйски копошащейся ондатры – живность, почти вся истреблена, распугана и нет для неё, не осталось надлежащих условий. Зато летом всегда можно слышать пронзительный крик голодных чаек, ранее не водившихся в этих местах в таких количествах ….
Теперь, проезжая Ерофеев мост, не опасаешься за свою безопасность – мост нов и исправно надежен. Вот и село Ушково. Расположено оно на левом берегу реки Оми, которую проезжаем так же по капитально воздвигнутому в пятидесятых годах мосту. В те годы мост-времянка ежегодно возводился после спада вешних вод. В весеннее же половодье ушковцы на работу в Чумаково добирались на лодках или по льду, рискуя жизнью. И редко обходилось без купания в ледяной купели. Ушково до 1962 года было центром Михайловского района. После укрупнений часть территории отошла к Каргатскому району, остальная – к Куйбышевскому.
Но поговорим о ЧУМАКОВО. Моё первое знакомство с этим селом случилось в июне 1949-го, когда с партией ссыльных был сюда этапирован и я. Отсюда и началось моё знакомство с Сибирью, и Михайловским тогда районом, в частности. Я, и тогда два моих товарища В.Атаманчук и О. Идрисов, пошли тогда по улице села. Это была улица Ленина. Первое, о чём мы узнали от жителей, это то, что Чумаково – старинное чалдонское село со своим укладом жизни, со своими обычаями.
Далее – узкие улочки села с домишками, почти впритык друг к другу. Деревянные, рубленые одноэтажные, крытые тёсом, дерном и очень мало тогда – шифером. Это здания крайкома, райисполкома и школы-десятилетки, кстати, эти здания были двухэтажные. Остальные же учреждения: госбанк, больница, сельхозотдел, промышленный и бытовой комбинаты, - располагались в обыкновенных одноэтажках. Ещё на окраине села располагался кирпичный заводик – вот, в основном, и все административные и производственные учреждения. В Ушково же, на левом берегу Оми – правление колхоза «Память Куйбышева» в деревянном здании. Расположены здесь и машинотракторная станция, маслозавод и ветлечебница. Как видите, районное село особой благоустроенностью и архитектурными достопримечательностями не выделялось. И везде и всюду отпечаток послевоенного упадка и разрухи. Сразу же скажу, что после укрупнения районов село превратилось в заштатное сельскохозяйственное производство, правда, с хорошей колхозной, по тем меркам, конторой.
А нас повезли дальше, в сторону села БАЛМАН. В трёх километрах от Ушково некогда было село Вялково – самостоятельный колхоз. Сейчас на его месте нет уже ни села и никого из его обитателей. И на нашем пути ещё окажется семь распавшихся сёл – семь колхозов. Это – всё результат хрущёвской реформы «Об укрупнениях». Ничего положительного эта реформа не дала ни для страны, ни для жителей деревень, как видите, даже на этом маленьком отрезке нашего пути. Страна недополучила очень много добротной и дешёвой сельхозпродукции, жители же потеряли свою привычную среду обитания, так как были вынуждены покинуть обжитые места. Только по тогдашнему Михайловскому району таких «неперспективных» распавшихся сёл и деревень насчитывается около полусотни! И на ум приходят горькие строки:
Здесь был посёлок, здесь – село…
Всё сметено как ураганом,
Всё второпях пошло на слом,
А место поросло бурьяном….
Правда, из сёл много разбежалось людей в первые годы организации колхозов из-за непосильных налогов, низкой оплаты по трудодням (работа за «палочки»), уходили жители этих обжитых мест от всего этого в города или рабочие посёлки. Однако уже в предвоенные и послевоенные годы уйти из колхоза было непросто. Власти всякими неправдами старались удержать рабочую силу. Но то была беда не только жителей Сибири, но и всех регионов страны. Как и всегда в истории, у коллективных хозяйств были падения, но и были времена безусловных успехов, и этого отрицать нельзя. А мы едем дальше….
Когда меня в 1949 году направили работать бухгалтером колхоза «Красный пахарь» в село Горностали, то этого тракта не было. А была неуезжанная просёлочная дорога. Сейчас тоже, как и тогда, по обеим сторонам дороги – поля и луговины, лесные массивы, опять хлебные нивы. С введением в севооборот кукурузы, тоже хрущёвское нововведение, колхозники старались распахать под неё земли повлажнее или солончаки, а это прибрежные места у реки и озёр. Урожайность зелёной массы, конечно же, бывала там получше, но стали замечать люди обмеление водоёмов. Аналогичные явления наблюдались и при осушении болот. Сначала на тех участках косили неплохие травы, но потом эти площади стали оскудевать и зарастать бурьяном, непригодным даже на сено. А потом и вовсе ничего на них не вырастало. Здесь, мне думается, в природные процессы надо вмешиваться очень осторожно или в пределах разумного.
На пути нашего следования промелькнули сёла: Андреевка, с когда-то громким названием колхоза «Гигант». В него вошли колхозы ближайших сёл – Вялково, Горелая Грива и Серьговка. Вот и село Балман. Далее – лесные дебри, ляги, топи и озёра, бездорожье. И распавшиеся сёла.
Далее село Павловка с прекрасным большим озером Иткуль, изобилующим щукой, карасём и окунем. Когда-то здесь был маслозавод, и село кипело полноценной жизнью. Наш автомобиль заметно сбавил ход, еле-еле двигаясь по размызганной колее к конечному пункту – селу Горностали. И вот уже река Ича, на берегу которой до укрупнения располагалось село Горностали с колхозом «Красный пахарь» и татарское село Иткуль с колхозом «Янго - Турмыш» и далее – земли Северного района. Сюда-то я и был направлен работать бухгалтером колхоза. И об этом хозяйстве расскажу подробнее….
Колхоз «Красный пахарь» - справедливое название хозяйства, так как пахать здесь можно было из-за отсутствия хороших пахотных угодий только конным плугом завода «Красный пахарь». Но это – к сведению. Хозяйство занималось в основном животноводством, и как вспомогательно – гнали берёзовый дёготь. Колхоз и колхозники жили бедно – государство ссуд не давало, вследствие военной разрухи и обнищания – само нуждалось в помощи. Это уж потом государство щедро выдавало ссуды, принимая добротную сельскохозяйственную продукцию за бесценок. Правда, задолженности по ссудам периодически с колхозов списывались. На полученные ссуды (кредиты) колхозы строили помещения для животноводства, промышленные помещения, жильё и соцкультбыт. И это были годы подъёма сельского хозяйства (70-80-е годы) до перехода к рыночным взаимоотношениям. Но об этом ниже, а пока….
Председателем колхоза был тогда Гончаров Иван Тимофеевич – из тридцатипятитысячников, человек далёкий от сельского хозяйства, это ещё одна ошибка в тогдашнем законе «Об укреплении сельского хозяйства кадрами». Народ на руководящие должности в колхозы присылался с заводов и фабрик, с производств, не связанных никоим образом с деревней и сельским производством. Гончаров продолжил то, что досталось ему от предшественника, и надо было что-то искать и предпринимать для лучшего выхода из сложного экономического положения. Тогда, правда, это считалось недопустимой самодеятельностью, и даже при хорошем исходе если не наказывалось, то и не поощрялось. Мы это понимали, и всё же, посоветовавшись с колхозниками, решили купить невод, благо – рыба была под носом. Рядом рыбные озёра – Иткуль, Тенис, Кротово и другие.
Подлёдный лов! Это очень интересная, продуктивная, но довольно-таки трудоёмкая работа. К счастью, уловы были хорошими, а это - деньги и пища для не избалованного заботой колхозного люда. Сразу же почувствовалась заинтересованность колхозников и их духовный подъём.
Надо к этому ещё добавить, что связь с этой глухоманью осуществлялась по рации. Доставка товаров и продуктов производилась потребкооперацией только на лошадях и нерегулярно из-за дорог и природных условий, других жизненных ситуаций. Поэтому, несмотря на негативные явления, возникающие при переселениях жителей, укрупнение таких хозяйств за счёт слияния с более крепкими колхозами, в целях успешного хозяйствования и достойного существования людей, было необходимо. Другое дело – необходим был и более гибкий подход к этому, с учётом всех плюсов и минусов. В отсутствие такого принципа было наделано много непростительных ошибок, приведших к исчезновению огромного количества сёл и деревень, имевших всё для успешного хозяйствования – работящий люд, отличные пашенные и сенокосные угодья, выпаса и лесные богатства, удобное расположение у дорог и водных артерий. Иногда их попросту необоснованно объявляли «неперспективными», и тогда волевым распоряжением нерадивого областного и районного начальства ликвидировались животноводческие фермы, закрывались школы и магазины, больницы и медпункты, обрезалось только что проведённое электричество, потребкооперация не снабжала самым необходимым. И гибли населённые пункты. А ведь у каждого своя история, судьба и судьбы людей, и так - по всей необъятной России – судьбы миллионов людей….
Так встретились мы со своим прошлым …
Много лет минуло с того времени, много воды утекло в океан вечности. Каково же положение колхозов и совхозов в настоящее время? Коротко сказать – аховое. И таковым оно стало с переходом к рыночным отношениям, которые рыночными-то нельзя назвать из-за огромной разницы цен на сельскохозяйственную продукцию с одной стороны, и с другой - на горюче – смазочные материалы, электроэнергию, технику, на услуги по ремонту и обслуживанию, запчасти. К этому всему коллективные сельхозпредприятия готовы не были. Но это уже другой, не менее серьёзный разговор…
Николай Курбатов
Из сборника "Сибирские рассказы"
comment closed